28 апреля. С утра пасмурно, но часам к 8-ми стало распогоживаться. Сыро, но, в общем, не холодно. Боря рано утром ходил по лесам в долине и наснимал на видео авдотку (такой степной кулик) и косуль. Быстро позавтракав и сделав дела, уже в 8 мы вышли на маршрут на Караби-яйлу, планируя обойти её за день практически всю. Мы пошли по дороге на юго-восток, через перелески, почти до хребта Кабарга. Средний подъём здесь очень невелик. Ах, это пение птиц! Зяблики, зеленушки, щеглы, обыкновенные овсянки, просянки, большие синицы, лазоревки, московки, буроголовые гаички, зарянки, дрозды певчий, чёрный, деряба и белобровик, мухоловки малая, пеструшка и белошейка (серые ещё не прилетели), лесные коньки, жёлтые и белые трясогузки, пеночки весничка, теньковка и трещотка, черноголовые славки (остальные ещё не прилетели)… Плюс к этому видели пару зелёных дятлов и несколько больших пёстрых. У хребта Кабарга, в давно заброшенном яблоневом саду, не без труда нашли дорогу, ведущую почти строго на север, вверх по склону яйлы. Километра полтора довольно крутого подъёма - и мы на открытом пространстве яйлы. Распогодилось, выглянуло солнце, ветра почти не было. Довольно ровная, слегка волнистая поверхность, перемежающаяся больше впадинами, чем холмами, степного типа растительность, с отдельными кустами диких груш, терновника, шиповника и дубовыми рощицами во впадинах. Везде - обнажения отдельных камней и целые скалы известняка. Кое-где виден снег. Сначала мы направились на запад, а затем на юго-запад, по дороге в сторону метеостанции. Во многих местах красиво цветут примулы, камнеломки, пионы крымские, арники, камнеломки, барвинки, какие-то луки и другие весенние цветочки. Везде поют полевые жаворонки, много белых трясогузок, луговых коньков, обыкновенных каменок, постоянно встречаются вoроны. Мы довольно долго наблюдали, как два ворона гоняли бедного краснокнижного малого подорлика. Несколько раз наблюдали и засняли охотящуюся пустельгу. Недалеко от метеостанции я заметил каменку-плясунью. В бинокль, далеко на северо-западе, мы разглядели пасущихся лошадей. Прямо-таки мустанги в прериях! Не сказать, чтобы на метеостанции нас приняли очень уж радушно. От неё мы повернули на восток. Здесь перекусили и двинулись дальше, уже не по дороге. Примерно в этом месте мы заметили вдалеке группу туристов, направлявшихся по пересечённой местности куда-то на юго-запад, в сторону горы Кара-Тау. Отсюда местность стала уже значительно более пересечённой. Мы прошли несколько впадин с дубовыми рощицами, нам уже попадалось больше снега, стали попадаться пещеры и шахты. У входа в некоторые из них на камнях прикреплены стальные таблички с названиями пещер. По причине отсутствия должной подготовки, снаряжения и ограниченного времени лазить ни в одну из них мы не стали. Вспугнули несколько красивых зелёных ящериц. Тут погода стала портиться: сначала скрылось солнце за пеленой облаков, похолодало, затем задул ощутимый ветерок. Мы поднялись на вершину 1056 м, спустились и поднялись на соседний хребтик, откуда было хорошо видно впадину карстового озера Эгиз-Тинах, которое полностью пересохло. Настолько, что по дну его можно ходить, проваливаясь в толщу мха всего на пару сантиметров. От озера мы пошли уже по дороге в сторону дома, в смысле места нашей дислокации, и вышли на небольшой хребет, заканчивающийся с севера горой Кубриали-Кыр (1011 м). Здесь, на одной из невысоких вершин, мы залезли в небольшой грот, потом заметили лису, улепётывающую от нас наискосок через хребет. Примерно в это время несколько раз принимался мелкий дождь, а потом лёг такой плотный туман, что видимость сократилась до пары метров, не более. Через час начнёт темнеть, а темнеет на юге, сами понимаете, быстро. Мы движемся по той же дороге, что и утром, которая огибает яйлу с востока и севера, но нам-то надо свернуть в сторону Пчелиного, а дорожка там слабенькая. По некоторым ориентирам и внутреннему чутью мы дошли до того места, где она выходит на яйлу, но её саму ещё надо найти в тумане. Тут у меня с моим другом возник конфликт на почве ситуации, близкой к экстремальной. Спальников с собой мы, естественно, не взяли, и ночевать на яйле под мокрым кустом оба не собирались. Борис предлагал дойти по дороге до метеостанции и попроситься там на ночлег. Мне не нравилась эта идея, поскольку мы теряли очень много времени, не столько сейчас, сколько завтра утром, поскольку нам нужно было возвращаться в Пчелиное (километров 13), а мы планировали сделать переход до склона южнее Кара-тау, и просто физически не успели бы, и устали бы дико. К тому же, в памяти свежа была не очень радушная встреча… Я предложил более смелый вариант, а именно - по возможности искать нашу утреннюю дорогу, почти на ощупь ногами, а если мы её не найдём, по азимуту найти более пологий склон, лучше тот же самый, по которому идёт дорожка, и по нему спуститься к основной дороге. Но в том месте на большом протяжении - отвесные скалы. Я всё же настоял на своём варианте. Мы раз вышли к этим скалам, пытаясь всё же найти нашу дорогу, другой, третий, а на четвёртый… мы её нашли. Спускаться по дороге, хоть мокрой и в тумане, всё же значительно легче, чем подниматься, и менее, чем через час, мы были уже в Пчелином. Стало уже совсем сумеречно. Но тут мы заблудились в самой деревне. Если бы не фонарь над кошарой, мы ферму бы вряд ли нашли. Как раз сегодня пригнали лошадей на дойку, Боря снял на видео совершенно удивительные кадры лошадей и коров в тумане при свете фонаря. Володя предлагал нам остаться на весь завтрашний день и дождаться лошадиного кумыса, но мы решили не менять наших планов. Хотя кумысику хотелось. В сумерках и ночью с разных сторон от фермы слышны были аж четыре сплюшки.
29 апреля. День с переменной облачностью, но без осадков. Только к 11-ти мы вышли из нашего гостеприимного пристанища по направлению всё к той же Караби-яйле. На дворе за изгородью лежала большая пёсья голова, невесть откуда взявшаяся, которую я сфотографировал. Уже с рюкзаками, распрощавшись с гостеприимными хозяевами, идя через скотный двор, мы заметили несколько маховых перьев грифов. Вообще, как мы знали из литературы, в Крыму обитает небольшая популяция чёрных грифов, но в другом месте. "А, это куры! Сидят на окрестных скалах и иногда прилетают", - отозвалась Володина жена. Что ж, хороши куры! На яйлу мы пошли другой дорогой, не в сторону Кабарги, а почти на юг, через отметку 838 м. Подъём здесь довольно крутой, особенно когда идёшь по лесу из скального дуба. На протяжении где-то 1,5 км мы два раза делали привал. У подножья Кара-Тау мы вошли в буковый лес. У бука только-только из почек начали появляться жёлто-зелёные листочки, несмотря на это, даже в это время года в нём довольно сумрачно. Невысокие, но толстые кряжистые стволы напомнили сказки Л. Кэрола об Алисе в Стране Чудес и ещё о чём-нибудь. Обогнув Кара-Тау с запада, мы вышли на наезженную дорогу, ведущую, очевидно, в Генеральское. Тут мимо нас на белой "Ниве" проезжал местный лесник, притормозил. И начал разглагольствовать, что здесь, мол, заказник, вход вообще платный, за установку палатки столько-то, за разведение костра столько-то, за спуск с дельтоплана столько-то (но это уже не к нам). Странный человек, всё равно не "разведёт", но у него мы сможем параллельно получить много полезной информации". Мы её и получили: он рассказал нам, куда ведут ближайшие дороги, сколько ещё идти до стоянки Ай-Алексий, чего можно ожидать от других лесников и егерей, рассказал о животных, косулях, кабанах и волках, последних полностью истребили в Крыму в 1967 году, но несколько лет назад в местном лесничестве и на яйле жару давали две одичавшие собаки, пришлось устроить на них целую облаву. Так вот откуда в Пчелином пёсья голова! Наконец, он предложил нам литровую бутылку красного вина собственного производства за 9 гривен (праздничная скидка!), которую мы и купили. Он долго расхваливал своё вино, сказав, в частности, что подкрашивает его изабеллой, то есть тем же виноградом, а не всякой химией, как многие. Вино оказалось действительно неплохим, не хуже других самодельных, которые мы впоследствии неоднократно пробовали. Вскоре добрались до Ай-Алексия.
Ай-Алексий сейчас представляет собой ровную поляну у дороги размером с малое футбольное поле, с костровым местом и какими-то разваленными бетонными сооружениями. Рядом - родник, образованный из ключа, бьющего из склона, ныне заключённого в трубу и изливающегося через два краника. Кругом - чудный буковый лес. Бук хорошо горит и дым от него малоедкий. Это была наша первая ночь в Крыму в палатке.
30 мая. Солнечно и тепло (за 20) практически весь день, лишь после полудня была небольшая облачность. До обеда мы ходили на водопад Джур-Джур, пожалуй, самый известный и красивый водопад Крыма. К нему от Ай-Алексия ведёт тропинка, проходящая по очень красивому лесу в основном из дуба черешчатого и пушистого. Нам попадались орхидеи с лиловыми цветками, целые заросли петрова креста и много других интересных растений. В одном месте я подошёл к красивому поваленному дубу, образовавшему нишу в сердцевине ствола, чтобы заснять его. Рядом скороговоркой стрекотали беспокоящиеся дрозды. Подойдя ближе, я понял, чем было вызвано их беспокойство: из этой ниши вылетела серая неясыть. Пролетев метров 20, она села на ветке в кроне дуба прямо над дорогой. Она позволяла себя фотографировать и совершенно не обращала внимания на шум и гам, создаваемый парой дроздов. Правда, хорошим кадрам мешали ветки и листья, но мы всё же выбрали сносный ракурс. Водопад Джур-Джур на ручье Улу-Узень невелик, но очень красив. И слышно его становится, только когда почти вплотную подходишь к нему сверху. От водопада по тропинке вдоль ручья мы направились в Генеральское, где в местном магазине закупили немного продуктов, перекусили и узнали, что на автобусы, которые к побережью бывают редко, нам рассчитывать не придётся. Ну и ладно, пешком до Солнечногорского - 8 км, всё вниз. От Генеральского на стоянку мы вернулись по езженой дороге. От Ай-Алексия до Чигинитры - чуть более 11 км, но Боря идти туда не хотел. На том и порешили: Боря остался и ходил по окрестностям, а я двинулся в дивное урочище, порекомендованное мне моим попутчиком в поезде. Выдвинулся я в полтретьего с нормальным расчётом вернуться к 8-ми, то есть ещё засветло (к слову, опоздал я на 25 минут). Чуть более, чем через километр неслабого подъёма по буковом лесу я вышел на красивую поляну у подножия горы Тай-Коба (Белая, 1258 м н. у. м.). Здесь цвели дикие груши, а далее стали попадаться небольшие, но очень красивые известняковые скалы-останцы. От этой поляны дорога в основном спускалась вниз до самого ручья Чигинитра. Очень красивые места, куда ни глянь - и в сторону моря, на пологие горы с грабово-дубовым криволесьем, и на крутой, местами почти отвесный, склон Караби. Кстати, в одном месте, на скалах склона Караби, я заметил пару сапсанов. Очень вероятно, что они здесь и гнездятся. Ближе к самой Чигинитре мне попались четыре пруда, ставка, причём об их близости можно было узнать издалека, по мощному хору прудовых лягушек. Само урочище тоже очень красиво, но оно уже не производит впечатление дикого, девственного: склоны ручья поросли негустым кустарником, вдали, в сторону моря, виден пруд с бирюзовой водой и виноградники. И удивительно красив склон горы Кенгечь-Оба (1119 м), являющейся частью Караби-яйлы. Обратно в основном пришлось идти в гору. Ноги мои сначала сопротивлялись такому насилию, но через некоторое время сделались деревянными, и мне было с одной стороны проще, в плане того, что они почти не болели, но с другой - сложнее, потому что они были как не свои и ими иной раз затруднительно было управлять. В одном месте я сбился и с полкилометра пошёл вверх не по той дороге. Пришлось возвращаться. Уже спускаясь к "главной" дороге по бучине, где-то в полукилометре от Ай-Алексия, я заметил два палаточных лагеря, где обосновалось, судя по голосам, не менее, чем человек по десять, а выйдя на нашу "Поляну Сказок", уже в глубоких сумерках, был и рад, и несколько удручён одновременно: на другой стороне дороги - лагерь из трёх или четырёх палаток, на нашей поляне - три палатки чуть поодаль и четыре или пять в районе нашего костра. Вокруг костра ходят, сидят на брёвнах человек двадцать, посреди них - Боря травит байки, а они смотрят ему чуть не в рот. Основная масса - явно студенты ранних курсов. "А вот и Дима!", - "Да, здравствуйте, очень приятно!", - "А где вы были! А где это? Ух ты, так далеко! Расскажите!", - "Да, конечно, сейчас, только приведу немного себя в порядок". В общем, студенты первого курса Белгородского (российский Белгород) педа, физкультурного факультета. Многие в таком большом походе впервые. С ними два преподавателя. Рядом же группа, человек восемь, украинцы, но мы с ними не общались. Мы-то за эти дни привыкли, что бродяжничаем одни, а тут - такая орава. Зато не надо было самим думать об ужине (и о завтраке) - нас с удовольствием накормили. Вообще, компания попалась весёлая и дружная, и мы разговаривали на разные темы как с ребятами, так и с их руководителем. К слову, очень интересный попался мужик, довольно много лазил по Крыму и по Карпатам. От него мы узнали, что лезть вверх по Хапхалу на Демерджи - затея почти бредовая, тропа там есть, но местами придётся буквально хвататься руками за камни. Он много интересного рассказал и про Карпаты. Неплохо знал украинский и травил анекдоты на тему "вечной дружбы" двух великих восточнославянских народов. Он ещё и неплохо поёт под гитару. От этого всего душа просилась наружу и, даром, что уставший трезвый, я тоже спел несколько песен широчайшего репертуара - от "Наутилуса" до "Rolling Stones". Боря же, пока я ходил на Чигинитру, походил вокруг Кара-Тау, видел кабанов и чеглока. Мы не знали тогда, сколько всего нас ещё ждёт впереди!
1 мая. С утра солнечно, но после обеда небо заволокло неплотной дымкой. Мы позавтракали с нашими соседями, сфотографировались на память (к слову, фотографии на факультет я им отослал). Они быстро собрались и пошли своей дорогой. А мы, чуть позже, своей. Через Генеральское на Солнечногорское. За деревней, пройдя не более полукилометра, застопили мужика на УАЗике, который довёз нас до моря. В Солнечногорском автобуса надо было ждать два часа, но с предложением транспортных услуг от "бомбил" проблем не было, и через 25 минут мы были уже в Лучистом, пункте, откуда собирались забираться на Демерджи-яйлу, в Долину Приведений. Без проблем сняли комнату за 10 гривен, пообедали и сразу пошли. Снизу, практически с любого места, видна скала "Голова Екатерины II". Наша хозяйка, бабушка, нам поведала, что раньше у неё (у скалы) был роскошный "бюст", но его откололи туристы. Вообще, по её словам, от туристов на Демерджи скалам очень достаётся. Подъём в гору крут. А скалы - великолепны. Большинство из них имеют необычную цилиндрическую форму - они как бы небрежно выточены на токарном станке и посажены по склону. Многие напоминают фаллические символы, некоторые имеют названия, например, скала Рыцарь (на коне). Попадаются рощицы дуба скального и бука, отдельно стоящие крымские сосны, много кустиков груши лохолистной и ещё каких-то колючих кустарников. Чем выше, тем больше попадается народу, как одиночного, так и групп, в том числе школьников. А уж сама гора Южная Демерджи и её окрестности напоминают какой-то цыганский табор. Тут и более серьёзные туристы, и прогуливающиеся обыватели. На скалах перед горой гнездятся вoроны. Одна из этих скал похожа на голову старика с горбатым носом, другая - на лягушку, третья - на сидящего сокола… Я залезал на скалу горы Юж. Демерджи (1238 м н. у. м.), где установлен железный трианг; слезать с неё мне оказалось сложнее. Обалденный вид вокруг - что на долину Улу-Узеня и Генеральское, что на Чатыр-Даг, шатровый склон которого отсюда прекрасно виден в восхитительной дымке, что на леса с восточной стороны под облаками, что на саму Демерджи-яйлу. Пелена облаков практически полностью закрывает море, но всё же в бинокль видны многоэтажки Алушты; рваные облака частично скрывают окрестные скалы. Километра два мы прошли в сторону основного массива Демерджи, через перелески крымской сосны и берёз (такое ощущение, что они здесь растут в естественном виде), где Борис поснимал стаю московок. Здесь по восточному склону мы заметили сначала охотящегося сапсана, а затем парящего чёрного грифа. И не было предела нашему восхищению и удовлетворению! Обратно мы решили срезать путь и спуститься с ребятами, стоящими лагерем внизу на поляне, недалеко от посёлка, по еле заметной тропинке на очень крутом склоне. Временами склон доходил градусов до пятидесяти, здесь главное - держать равновесие, не разгоняться и, по возможности, хвататься за стволы грабов и дубов. Когда мы уже вышли на более пологий склон и подходили к Лучистому, у Борьки зазвонил мобильник. Звонил Василий, сообщил нам адрес в Ялте, где они с Саньком сняли для всех нас халупу. Он спрашивал, успеем ли мы приехать к ним до 10-ти утра завтра, Боря ответил, что вряд ли. Тогда Василий с Саньком поедут в Никитский ботсад, а встретимся мы по плану. Через минуту Борьку как будто кто-то стукнул по башке, он предложил мне супервариант: мы должны быть в Ялте у наших друзей сегодня ночью. Я посмотрел на него, как на полоумного: "Ты рехнулся!? Мы, во-первых, очень устали, а во-вторых, не успеем, потому как уже поздно и ни на какие автобусы-маршрутки-троллебусы мы не попадаем, а на такси - никаких грошей до конца поездки не хватит. Спокойно посидим в баре, отоспимся, а завтра с утра - в путь, как нормальные люди." Теперь мы как бы поменялись ролями: он предлагает авантюру, а я логично сопротивляюсь. Но Боря вопрос оставил открытым. Мы спустились в деревню, выпили пива. Борис, видя, что я устаю сопротивляться, предложил мне бросить монетку. Ответ выпал - ехать! Вернулись к нашей хозяйке, в пять секунд собрались, и в начале десятого двинулись в темноту, по дороге на Симферопольскую трассу, до которой от Лучистого 4 километра. Ночь была тёплой, светила луна. "Мало нам приключений на свою задницу, давай ещё!", - думал я про себя. Примерно с полдороги мы застопили "четвёрку", ребята везли на ней длинные доски, торчащие из открытой двери багажника, и мы с Борисом еле в неё втиснулись с рюкзаками. И вот, остановка общественного транспорта на трассе Симферополь-Алушта. Время - 10 часов вечера, уже давно стемнело. Взбудораженный Боря предлагает ждать до пол-одиннадцатого, и если общественного транспорта не будет, он сам заплатит за машину. Я не против, но мне жалко и его денег. Минут через 10 с дороги, откуда мы приехали, выруливает автобус "Курган", из которого вываливается человек двадцать и направляются прямо к нам на остановку. Им надо в Партенит, это километров 12 от Алушты в сторону Ялты. Всё, ни о каких маршрутках теперь не может быть и речи. Но вот появляется троллейбус, "последний, случайный" - как у Окуджавы. Не может быть! Может: он идёт только до Алушты. Ладно, поехали, раз уж ввязался в эту авантюру. Зато стоит всего гривну. Старая раздолбанная "Шкода", добирался до Алушты, километров 12, наверное, полчаса! Но вот мы на автовокзале. Автобусы уже, конечно, не ходят. Бомбилы предлагают за 80 гривен. Мы уже готовы были согласиться, скооперировавшись ещё с двумя парнями. Кто-то из нас чеверых почти случайно ловит шестёрку, и мужик на ней согласен нас подвезти до самой Ялты, за так. Мы уже начали складывать в багажник рюкзаки, но тут "бомбилы", дабы он не портил им бизнес, вступили с этим мужчиной в перепалку. Словесная баталия продолжалась минут десять, тактический успех был в основном на их стороне, но всё же наша взяла. Мужик, добрая душа, оказался майором милиции в отставке, сегодня хоронил своего друга в Симферополе и сейчас возвращается домой в Ялту. Он был выпивши, чего не скрывал, но машину вёл довольно твёрдо. Уже перед Ялтой он остановился поговорить с кем-то из своих знакомых, а в самой Ялте был остановлен милиционерами. Отпустили, хотя и не бесплатно. И ребята, и мы с Борькой поблагодарили его, отдав по 20 гривен, и он нас подвёз почти до самого дома. Тем временем уже наступило
